– Иван, кто на выборах победит?
– Нацисты, – Ванечка не задумался даже на малую секунду. Словно ждал этого вопроса. Словно только что (и всегда) об этом думал.
– Вот это да! Но почему?
– Время пришло.
– Но ведь это же – война?
– И очень хорошо. Мир всем уже надоел. Скучно.
– Да чего же ради? Разве плохо живем?
– Живем – средне. Но за них голосовать будут не те, кто живет средне, а те кто – плохо, и все те, кто живет скучно. А те, которые средне, голосовать как всегда не придут.
– Оригинальничаешь, Иван Веньяминыч, – сказал он, самым неприятным образом пораженный.
– Ни в малейшей. Доказать ничего не могу, это верно. Но – в воздухе же носится. И время подошло: десять лет после путча. Как это и было в Веймарской республике, помните? Так что – «настал момент такой»…
– Однако же мы, все-таки, – не совсем все же немцы.
– Еще какие немцы! Будьте благонадежны! Когда доходит до желания подчиняться – еще какие немцы! Подчиняться и подчинять. Тут мы все – самые что ни на есть немцы. Раса господ тире рабов…
Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики